преступность
Лихие 90-е годы в России развязали руки криминальному бизнесу. Бандиты не чурались ничего: будь-то торговля наркотиками, рэкет или убийство. Ведь на кону стояли баснословные деньги.
Кто во что горазд
Бандитизм в России расцвел еще в перестроечное время, однако, советские ОПГ были заметно скованы в своих действиях, занимаясь большей частью «крышеванием» подпольных предпринимателей, грабежом прохожих или кражами социального имущества. В тоже время именно эти группировки стали почвой, взрастившей безжалостных и циничных преступников девяностых. Кто-то из них ляжет в землю, а кто-то выбьется в авторитеты, занимая кресло чиновника, или являясь акционером крупной компании.
Но все же большинство участников ОПГ кормили себя и свои семьи более традиционными способами: «крышеванием», отмыванием денег, мошенничеством, рэкетом, грабежами, сутенерством, заказными убийствами. Ведь и с такого рода бизнеса можно было получать немалые доходы.
Так, «волговская» преступная группировка, одна из крупнейших в стране, созданная уроженцами Тольятти, занималась перепродажей краденых деталей с местного автозавода «ВАЗ». Со временем под контролем ОПГ оказались половина отгрузки автомобилей предприятия и десятки дилерских компаний, с чего «волговские» имели доход свыше 400 млн. долларов в год.
Не менее масштабной была криминальная деятельность «солнцевской» ОПГ. Ей принадлежал авторынок «Солнцево», треть развлекательных заведений округа, а также услуги такси во Внуково, Шереметьево-2 и на Киевском вокзале. Одним из источников получения прибыли «солнцевских» был и рынок Горбушка, который они делили с «измайловскими». С одного продавца бандиты получали от 300 до 1000 долларов в месяц.
Низы
Каждая преступная группировка имела строгую иерархию, от которой зависело перераспределение доходов. В низу преступной цепочки обычно находилась молодежная банда. Ее «пешки» – это старшеклассники 15–16 лет («мальцы»), собиравшие дань со своих сверстников или младших школьников. Это были или поборы за «крышу», или элементарный грабеж. Ежемесячные «взносы» от каждого школьника в пересчете на современные деньги составляли от 200 до 500 рублей. Себе «мальцы» почти ничего не оставляли, основную сумму они передавали вверх по иерархической цепочке.
Следующим звеном ОПГ были «пацаны», чей возраст колебался от 16 до 25 лет. Это была ударная сила банд, выполнявшая поручения «старших», начиная от «крышевания» школьников и охранных функций, заканчивая торговлей легкой наркотой и уличными побоищами за территорию. Нередко им доверяли участвовать в рэкете и убийствах. Исходя из слов бывшего участника Бауманской группировки (Москва), один «пацан» ежемесячно приносил ОПГ в районе 4-5 тысяч рублей в перерасчете на нынешние деньги. У каждой даже небольшой группировки таких поставщиков было от сотни до тысячи.
Выше «пацанов» находились «бригадиры», контролирующие и координирующие деятельность молодежных банд. Их возраст, как правило, составлял от 22 до 30 лет. Именно они решали кого «крышевать», где грабить и сколько тот или другой член банды будет платить в «общак». В подчинении у «бригадиров» находилось от 50 до 400 «пацанов». Главари молодежных банд аккумулировали все поступающие средства, себе они оставляли не более 7%, остальное передавали наверх.
Верхи
Основу верхней части ОПГ составляли так называемые «бойцы». Они уже не перечисляли деньги в «общак», а находились на содержании у криминальных «авторитетов». В перерасчете на современные цены в месяц они зарабатывали от 70 до 200 тысяч рублей. Дополнительный доход «бойцы» имели с награбленного имущества: машины, элитная мебель, импортная техника, драгоценности.
Сердцевиной преступных группировок являлась группа из 30-50 человек, которых можно назвать «менеджерами». Именно он занимались планированием всех операций и руководством «бойцов». Нередко «менеджеров» можно было встретить в совете директоров «крышуемых» фирм. По современным меркам их доход составлял 600-800 тысяч рублей в месяц.
Главари банд – «авторитеты» старались держаться в тени. В одной ОПГ их число не превышало 5-7 человек. Как правило, они принимали коллегиальные решения, касавшиеся жизненно важных вопросов деятельности группировки. В карманы «авторитетов» ежемесячно могло попадать до нескольких миллионов долларов, но и платили они за это дорогую цену, так как являлись главной мишенью для конкурирующих банд.
Статьи дохода
Криминальные группировки 90-х зачастую имели несколько главных статей дохода. Первая – это «общак»: средства, которые приносили младшие члены банды. В месяц «набегало» порядка 200 – 800 тысяч долларов. «Общак» преимущественно складывался благодаря средствам, полученным в результате выручки от мелкого вымогательства, кражи или угона автомобиля.
Вторая статья пополнения криминального бюджета – это, как правило, плановые мероприятия ОПГ: рэкет малого и среднего бизнеса, участие в приватизации и акционировании заводов, заказные убийства и ограбления банков. Все это приносило банде от 2 до 5 миллионов долларов в месяц.
Третий источник поступления средств – проституция, торговля наркотиками, оружием и азартные игры. Ежемесячно эта статья дохода давала от 3 до 9 миллионов долларов. Нужно заметить, что сутенерство было не в чести у преступных сообществ. «Позорным» делом занимались или мелкие ОПГ, или те, кто оказался на мели.
Последняя и самая жирная статья дохода – это участие верхушки ОПГ в легальном бизнесе в качестве инвесторов или акционеров, в том числе и создание собственного дела. Чаще всего это рынки, магазины, автосалоны и казино. Размер дохода здесь зависел от масштаба предприятия и мог достигать нескольких десятков миллионов долларов в месяц.
Убийство по найму
Отдельной статьей дохода можно назвать заказные убийства, или, как именует их подполковник уголовного розыска МВД России Игорь Шутов, убийства, совершенные по найму. Чаще всего, по словам, сотрудника МВД, убивали из-за машин, квартир и денег на счету. Однако громкие заказные убийства, как правило, своей целью ставили запугивание или месть.
Расценки за убийство по найму был самые разные. Так, киллер казанской группировки «Жилка» Алексей Снежинский рассказывал, как к нему обратились «некие серьезные люди», и предложили за 10 тысяч долларов организовать убийство условного «Саши-бандита». Сам Снежинский выступал в качестве организатора убийства, взяв себе 8 тысяч долларов, исполнителю заплатив 2 тысячи. По словам киллера, за более серьезное дело можно было запросить до 50 тысяч долларов.
В Москве, по заявлениям бывших членов ОПГ, за убийство были самые высокие расценки – в среднем 25 тысяч долларов. Заказать известную «медийную» фигуру стоило гораздо дороже. Так следствие установило, что только аванс за убийство журналистки Анны Политковской (правда, оно было совершено после эпохи 90-х) обошелся заказчику в 150 тысяч долларов.
источник
В 2005 году Казань отметила тысячелетний юбилей. К этой дате город отмыли, отполировали до блеска – как в прямом, так и в переносном смысле. В 2002 году завершился суд над криминальной группировкой Хади Такташ, которая больше 20 лет «работала» в городе. Это сегодня Казани – пример благочестивого города, жители которого чувствуют себя в безопасности. Но еще 40 лет назад ситуация была обратная.
«Ты из Казани!»
В начале 70-х годов в Казани стали появляться уличные банды, которые организовывали по территориальному типу. В милицию поступала информация о драках на улице в формате «стенка на стенку». Так началась история знаменитого «Казанского феномена».
Про организованные преступные группировки (ОПГ) известно стало в конце 70-х годов, когда на улицах появились участники группы «Тяп-Ляп». Казанская банда стала первой ласточкой в мире ОПГ, организованной в микрорайоне завода «Теплоконтроль». Банда состояла из 200 парней, возраст – от 17 до 20 лет. 4 года участники банды совершали тяжкие преступления – грабежи, нападения, рэкет, убийства.
«Тяп-Ляп» — не просто сборище малолетних бандитов без определенной задачи и цели. Группа была построена четко: шелуха (9-13 лет), супера (14-16 лет), молодые (17-19 лет), старшие (20-30 лет) и дед (король, от 30 лет). Шелуха и супера не знали, как выглядит король, это была конспирация. У тяп-ляповцев были свои законы жизни:
Не курить, не пить, не бросать в беде
Перед вступлением в банду проверять силу воли (если после первого удара кандидат не падал с ног, его принимали)
Банда делилась «верхушку» и мелкие банды. Верхи ставили перед собой задачу навести ужас на людей, понемногу подчинять себе улицы и микрорайоны, и сверхзадача – подчинить себе Казань. Главные люди банды – Сергей Скрябин, Сергей Антипов и Завдат Хантимиров. Скрябин организовывал операции, был «мозгом» группировки. Антипов имел судимости и собирался стать депутатом. Хантимиров был самым хладнокровным, и даже на суде спокойно и твердо парировал показания товарищей «Я не совершал. Он врет».
Антипов организовал сеть мелких групп для небольших операций. Небольшие банды подростков обворовывали квартиры, дачи, угоняли автотранспорт, перебивали номера. Также нападали на граждан, отнимали деньги, ценные вещи, даже одежду.
Тяп-Ляп, как осьминог, тянул в свои щупальца все, что было можно. Был знакомый госчиновник, офицер, чтобы «отмазывал» от армии, хирург для того, чтобы вынуть бандитскую пулю. Администраторы ресторанов держали лучшие столики для членов группировки и предупреждали в случае, если в ресторане были милиционеры или сотрудники КГБ.
Идея «тяп-ляповцев» была простой – социальная справедливость. Нарушая закон, подростки были уверены, что для них существует только собственный справедливый закон. Они не понимали, что «заработанные» деньги верхушка банды тратила на свои развлечения.
Для поимки и разоблачения ОПГ создали специальную группу уголовного розыска. Дела возбуждали медленно: за вымогательство, за хранения оружие, за убийства и рэкет. Действия «тяп-ляповцев» были аккуратными, доказать вину было трудно. Член ОПГ Степин вымогал куртку прохожего следующим образом: подходил, шептал на ухо просьбу и продаже куртки и сыпал мелочь в руку испуганному гражданину. Позже жертвы говорили: продали куртку, ничего не знаем.
Суд над бандой «Тяп-Ляп» состоялся в 1980 году. Всего осудили 28 человек за 4 убийства, 15 покушений на жизнь, 36 грабежей. Члены банды получили по 10, 15 лет колоний усиленного режима, а Хантимиров, Каюмов, Масленцев и Тазетдинов были приговорены к смертной казни через расстрел.
«Хади Такташ – весь город наш»
Хади Такташ – еще одна из ОПГ Казани. Большинство банды проживало на улице Хади Такташа, отсюда название группы. Это одна из самых кровожадных группировок в Казани и в России, на счету ОПГ больше 60 убийств.
Расцвет группировки пришелся на 90-е, после развала Советского союза. Хади Такташ взяли под свой контроль предприятие «Оргсинтез», которое выпускало дефицитную полиэтиленовую пленку.
Руководство Хади Такташ – Рауф Шарафутдинов, Ренат Фархутдинов и Радик Галиакберов – «старики» группировки. Между «стариками» и молодыми в ОПГ постоянно случались стычки из-за нежелания молодых подчиняться старикам. Позже молодые «победили» и тогда ОПГ взяла под свой контроль торговлю наркотиками в городе и проституцию. От вседозволенности у членов Хади Такташа кружилась голова, и тогда они начали войну с другими ОПГ Казани – особенно сильно сцепились с «Перваками» В результате руководящие части группировок сильно поредели. В 2002 году состоялся суд над уцелевшими в бандитских войнах участниками ОПГ. Вся группа получила 180 лет заключения на всех.
Почему так происходило
В 70-е, 80-е, 90-е годы ОПГ в Казани было много: Тяп-Ляп, Хади Такташ, Перваки, Мебелька, Жилка, Обувка, Суконка. Свои названия ОПГ выбирали либо по территориальному принципу (Тяп-Ляп, Хади Такташ) либо по отличительному месту (Мебелька – на районе был магазин мебели). Преступления разнообразны, методы – понятны, страх жителей города тоже. Но неужели никто и ничего не предпринимал, чтобы «освободить» Казань от наплыва преступников?
В 1991 году вышла книга Любови Агеевой «Казанский феномен: миф и реальность». Любовь Агеева – журналист, проработала в «Вечерней Казани» с января 1979 года по январь 1991 года. Годы ее работы в «ВК» пришлись как раз на расцвет многих преступных групп, поэтому у нее была уникальная возможность собрать материал для осмысления этого феномена.
Книга вышла скромным, в 5 тысяч экземпляров, тиражом. Но уникальность этой книги в том, что в ней собраны сотни публикаций и различных мнений по поводу ситуации с ОПГ.
Агеева пишет, что, несмотря на оригинальность казанского феномена, в этом деле причины типичные. Конфликт «отцов и детей», мальчики, которые росли без папы, отсутствие развитой социальной инфраструктуры в Казани.
Еще одна проблема – в 70-е и 80-е годы в городе был низкий культурный и духовный уровень. Закрывали дискуссионные клубы, запрещали творческие культурные мероприятия самодеятельности. Для наглядности – в одном районе на 150 тысяч человек был один кинотеатр на 200 посадочных мест.
В 1973 году Казань признала, что в городе есть трущобы. Спальные районы были прекрасной почвой для роста малолетних преступников. Плюс ко всему, в Казань приехало очень много выходцев из села. И тут произошел разрыв духовных скреп: от сельского отказались, городское еще не приняли.
Еще один огромный пласт проблем: массовые разводы на фоне алкоголизма, эмансипация женщины, безотцовщина, феминизация воспитания.
Удивительно, что сам термин «казанский феномен» впервые прозвучал в Москве. Отношение к казанской проблеме было странным. 300 родителей уже в 1986 году обратилось в ЦК КПСС с просьбой помочь разобраться в проблеме. В ответ московские журналисты только писали страшные статьи о том, что происходит в Казани, но помощи не поступало. Отчасти это происходило потому, что если бы Казани помогли бороться с преступностью, то это означало признание проблемы. А в партии не могли признать тот факт, что в СССР растет детская преступность, поэтому закрывали глаза на «казанскую проблему».
90-е сменились нулевыми, и сама идея преступных организаций сошла на нет. В 2002 году завершилось дело Хади Такташ, и с этого времени в городе пока спокойно. Казань сбросила с себя клеймо преступного города и стала прогрессивным мегаполисом. Об этом говорит наличие научного городка «Иннополис», Универсиада-2013 .
О токсикологической лаборатории НКВД до сих пор ходит много слухов. В её недрах ещё с 30-х годов прошлого века велись разработки наиболее смертоносных и неопознаваемых ядов. И велись успешно.
«Специальный кабинет»
На мировую политическую историю можно смотреть как на историю отравлений. В борьбе за власть яды использовались с самых древних времен, но методологическую, научную основу токсикологические методы устранения политических противников получили уже в XX веке.
Лаборатория по изучению и производству ядов появилась в нашей стране ещё в 1921 году. Создана она была по личному распоряжению Ленина, курировал работу председатель ОГПУ Менжинский. До 1937 года лаборатория не была напрямую связана со спецслужбами и формально находилась в ведомстве Всесоюзного института биохимии.
По словам историка разведки Бориса Володарского идея создать лабораторию по изучению ядов пришла к Ленину после покушения Фанни Каплан. Ему сообщили, что пули были отравлены рицином. Тогда Ленин и заинтересовался ядами, а также предложил создать «специальный кабинет», в котором бы проводилось изучение токсинов и наркотических веществ.
Доктор смерть
«Новая жизнь» лаборатории ядов началась в 1938 году, когда она была включена в состав 4-го спецотдела НКВД. Лаврентий Берия не стеснялся в формулировках и изначально поставил вполне конкретную задачу- создать такие яды, которые бы имитировали смерть по естественным причинам. При этом особое внимание уделялось тому, чтобы их невозможно было обнаружить при вскрытии.
За дело взялись активно. Было создано сразу две лаборатории, одна бактериологическая, вторая — по работе с ядами. Возглавил «ядовитую» лабораторию доктор Григорий Майрановский. Для работы ему выделили пять комнат в доме по Варсонофьевскому переулку, расположенному за внутренней тюрьмой НКВД. В своих мемуарах «сталинский терминатор» Павел Судоплатов писал: » Токсикологическая лаборатория в официальных документах именовалась «лабораторией X». Начальник лаборатории, полковник медицинской службы профессор Майрановский занимался исследованиями влияния смертоносных газов и ядов на злокачественные опухоли. Профессора высоко ценили в медицинских кругах».
Расположение лаборатории было очень удобным, поскольку главными подопытными доктора Майрановского стали заключенные, приговоренные к высшей мере наказания. Казнили в особом, несудебном порядке. Каждый день новая партия заключенных из внутренней тюрьмы доставлялась в комнаты лаборатории. Также влияние ядов исследовали на военнопленных. Точное количество людей, которые прошли через «лабораторию Х» сегодня установить невозможно, поскольку одни протоколы уничтожались, другие — остались в архивах КГБ и до сегодняшнего дня, несмотря на истекшие сроки давности, не рассекречены. В большинстве источников указывается цифра 250 человек.
Работа в лаборатории была чрезвычайно напряженной. Даже проверенные люди не выдерживали стрессовой обстановки. Уже после участия в десяти экспериментах ушел в алкогольный «штопор» опытный сотрудник НКВД Филимонов, еще несколько чекистов получили серьезные психические травмы, Щеглов и Щеголев, сотрудники «лаборатории Х» покончили жизнь самоубийством.
Сам «доктор смерть» держался до конца, но судьба распорядилась так, что Майрановский оказался задавлен той самой машиной, на которую работал. В 1951 году он был арестован за участие в «сионистском заговоре», а также на основании того, что хранил ядовитые вещества у себя дома. Его показания впоследствии стали одним из балластов, утянувших Лаврентия Берию. Даже находясь в заключении Майрановский продолжал консультировать «органы» по своей специальности. Окончательно «доктор смерть» был освобожден уже в 1962 году, после этого прожил два года. Умер в Махачкале. Официальная причина смерти — сердечная недостаточность. Как и у сотен его «пациентов».
Яды
Майрановский начинал свои изыскания с изучения иприта, однако эти опыты закончились фиаско — при вскрытии следы иприта можно было без труда обнаружить. Примечательно, что с ипритом Майрановский начал экспериментировать ещё раньше, чем его «коллеги» из нацистских лабораторий.
Много времени ушло на изучение одного из самых мощных ядов — рицина, он мощнее яда гремучей змеи в 12 тысяч раз. Смертельная доза для человека составляет всего 70 микрограмм. Майрановский много работал с различными дозировками этого токсина. В 1942 году он обнаружил, что при определенной дозировке рицин вызывает в в подопытных повышенную откровенность. С того времени в «лаборатории Х» начали разработку «сыворотки правды».
Настоящим открытием для Майрановского стал карбиламинхолинхлорид (К-2). По воспоминаниям очевидцев опытов, после его введения в организм человек «как будто уменьшался ростом, становился все тише, слабел». Смерть наступала через 15 минут. В организме К-2 обнаружить было невозможно.
В лаборатории не только производили яды. Решали также и вопросы их применения, то есть введения в организм. Кроме традиционных инъекций и добавления ядов в пищу и жидкости, также изучали воздействие ядов на кожу и слизистые оболочки. В докладе старшего следователя МГБ Молчанова (1953) также указывается, что до 1949 года под руководством Майрановского изучался вопрос об отравлении человека пылеобразными ядовитыми веществами через вдыхаемый воздух. Учитывая успешность операций разведки с использованием ядов, большинство экспериментов приводили к нужному результату.
Операции
С деятельностью «лаборатории Х» связывают множество операций. От убийства Богданом Сташинским Степана Бандеры в 1959 году до ликвидации Рауля Валленберга в одной из московских тюрем. Бандера был убит при помощи цианистого калия. Про причастность Майорановского к делу Валленберга говорил в своих мемуарах Павел Судоплатов.
Доказанными являются следующие операции: убийство лидера Русского общевоинского союза генерала Александра Кутепова, отравление и похищение генерала Евгения Миллера, убийство архиепископа Теодора Ромжа (использован яд кураре), ликвидация в 1978 году болгарского диссидента Георгия Маркова.
Это убийство вполне претендует на звание самого загадочного преступления XX века. Марков умер спустя три дня после укола зонтиком. Перед смертью, вспоминая события последних дней, Марков говорил, что шел мимо остановки и обо что-то запнулся. При этом почувствовал легкий укол. «Доброжелатель» с зонтом сразу же сел в машину и уехал, а Марков пошел дальше. Вскоре он начал чувствовать недомогание.
Вскрытие показало: смерть наступила в результате отравления уже упоминаемым до этого рицином. Во время укола в тело Маркова была введена микрокапсула с токсином, который начал поступать в кровь.
Интересно, что «по мотивам» этого происшествия была снята французская комедия «Укол зонтиком» (рабочее название — «Укол болгарским зонтиком»), ставшая лидером проката в 1981 году в СССР.
Мишку Япончика называют предтечей русских «воров в законе». Он был «королем» одесской преступности, держал в страхе богачей и устраивал театрализованные ограбления. Одно время Мишка Япончик даже командовал отрядом Красной армии.
Молодая воля
По основной версии будущий «король» родился 30 ноября 1891 года в Одессе в семье Мейера Вольфа Винницкого. Мальчика назвали Мойша-Яков, по документам — Моисей Вольфович. Когда Мойше шел седьмой год, семья его осталась без отца. Чтобы заработать хотя бы какие-то деньги на пропитание, Мойша устроился работать учеником на матрасную фабрику Фарбера. Параллельно с этим он учился в еврейской школе, и успел закончить четыре класса. В возрасте 16 лет Мойша Винницкий пошел работать электриком на завод «Анатра».
Жизнь Мойши изменилась коренным образом в 1905 году, когда вслед за изданием царского манифеста о даровании свобод в Одессе начались еврейские погромы. В кровавые беспорядки, устраиваемые черносотенцами на Молдованке, полиция предпочитала особо не вмешиваться и местное население начало организовывать отряды еврейской самообороны. В одном из таких отрядов и получил свой первый боевой опыт будущий Мишка Япончик.
С тех пор он не расставался с оружием. Мойша Винницкий вступил в анархистский отряд «Молодая воля», который прославился дерзкими налетами, грабежами и рэкетом. В 1907 году рука правосудия все-таки схватила Мойшу за шиворот. Анархист получил 12 лет каторги. Был бы Мойша совершеннолетним, Мишки Япончика мы бы точно не узнали. По совокупности всех поступков смертная казнь была ему обеспечена.
Король
Обратно в Одессу Япончик вернулся летом 1917 года. Это был уже не тот мальчик, которого могли послать отнести бомбу для подрыва полицмейстера — за время каторги Мойша успел пообщаться и с «политическими» и с «блатными».
Мойша быстро оценил ситуацию. Пользуясь постоянно творящимися в Одессе беспорядками, Япончик быстро сколачивает свою банду, «выносит» кассы и магазины.
Берет на вооружение Мойша и революционную риторику. Теперь он не просто грабит, но экспроприирует для нужд революции и рабочего класса. Он организовывает большой революционный отряд еврейской самообороны. Хрестоматийной стала история с ограблением его бандой игорного клуба. Люди Япончика были переодеты в форму революционных матросов. Выручка была знатной: 100 тысяч с кона и 2000 тысяч с посетителей. Один из посетителей клуба в прямом смысле умер на месте, когда увидел перед собой толпу вооруженных людей.
Друг артистов
Выросший в бедности, Япончик любил шиковать, широко гулять и тратить деньги. У него был свой ресторан «Монте Карло» на Мясоедской улице и кинотеатр «Корсо» на Торговой улице. Во время свадьбы Мишки и Цили Аверман, пока в зале танцклассов Двойреса плясали семь-сорок сотни гостей, люди Япончика подожгли полицейский участок. Этот факт стал основой для одного из эпизодов «Одесских рассказов» Бабеля.
Одесса любила Мишку Япончика. Во-первых, потому что он старался избегать кровопролития, во-вторых, потому что грабил богатых и распределял доходы между своими людьми, которые в этой Робин Гудовской модели были «бедными». Также Япончик был не чужд искусству и поддерживал артистов. Товарищем Япончика был певец Леонид Утесов.
Красный командир
Особая среда, сформировавшаяся в Одессе, требовала от большевиков большой гибкости. Если первое время красные командиры хотели «задушить» бандитизм и воровскую среду, то потом, поняв, что сделать это быстро не получится, решили сотрудничать.
В газете «Одесская почта» за 2 февраля 1918 года было напечатано воззвание «группы воров Одессы». Воры-профессионалы обязывались грабить только богатых и требовали к себе уважения.
Воры писали: «Мы, группа профессиональных воров, также проливали кровь в печальные январские дни, идя рука об руку с товарищами матросами и рабочими против гайдамаков. Мы тоже имеем право носить звание граждан Российской республики!»
«Бандитско-босяцкий элемент» играл в жизни Одессы большую роль. И если его нельзя было подавить, то нужно было его возглавить, поставив на место «короля» своего человека. Таким «своим» и оказался Мишка Япончик. Он был знаком с Григорием Котовским по ссылке, знал и других красных командиров, выросших из вчерашних уголовников.
За ним была большая сила — дружины еврейской самообороны, а также поддержка бедного населения Одессы и её пригородов. Надо отдать должное и самому Япончику, он умело использовал ситуацию и игру в политику, заручился серьезной финансовой и организационной поддержкой большевиков
Япончик даже стал командиром отряда Красной армии. Полк был собран из одесских уголовников, боевиков-анархистов и мобилизованных студентов. Перед отправкой полка на фронт против Петлюры в Одессе был устроен шикарный банкет, на котором Мишке Япончику торжественно вручили серебряную саблю и красное знамя.
Однако благонадежности и революционной сознательности от людей Япончика ждать не приходилось. Из 2202 человек отряда до фронта дошло только 704 человека. Долго воевать воры тоже не захотели и быстро «навоевались». На обратном пути к Одессе Япончик был застрелен комиссаром Никифором Урсуловым, который получил за свой «подвиг» Орден Красного Знамени.
Герой литературы и кино
Первый вклад в увековечивание образа Мишки Япончика сделал Исаак Бабель. Главный герой «Одесских рассказов» Беня Крик был создан на основании тех рассказов, которые Бабелю рассказывали про Мишку Япончика. Рассказы про Беню Крика были переведены на нексолько языков и получили признание даже не столько в Советском союзе (где, понятно, они были раскритикованы), сколько в Европе и даже Америке.
В 1926 году в журнале «Красная новь» вышла и киноповесть «Беня Крик», по которой буквально через год был снят одноименный фильм. Фильм был встречен далеко не однозначно. Критики накинулись на режиссера за то, что он романтизирует образ молдаванских бандитов.
Был в этой критике и разумный элемент. Мальчишки смотрели на смелого и предприимчивого Беню Крика и хотели быть на него похожим. Впрочем, не только мальчишки. Актер Кучеренко, который в «Бене Крике» играл роль бандита, а в фильме «Красные дьяволята» роль самого Махно, так проникся романтикой вольной преступной жизни, что сколотил собственную банду налетчиков. Шайка Кучеренко грабила магазины и кассы. Кучеренко уголовный мир Одессы так и запомнил по кличке «Махно.
источник
Фото: Drawings from the Gulag by Danzig Baldaev
«Воры в законе» появились в первые десятилетия советской власти. Сначала их существование было оправдано, затем власть начала с ними расправляться и стравливать друг с другом.
Сочувствующие
Со времен реформ Петра I преступный мир в Российской империи становился все более влиятельным, появились специализации, к концу XIX века кастовая система бандитского мира была уже сформировавшейся. Кардинальные изменения в систему воровского мира внесла революция и Гражданская война.
Многие из тех, кто до этого шел «воровским путем» оказались среди «сочувствующих» большевизму. Помогая «красным», они могли отомстить ненавистному царскому режиму. Из уголовников вышел Георгий Котовский, командиром Красной армии был даже легендарный вор Мишка Япончик, не чурался связей с криминалитетом и Коба, будущий Иосиф Сталин.
После завершения Гражданской войны многие красные командиры, имевшие уголовное прошлое, так и не смогли отучиться от своих прежних привычек. Новой власти, которая всячески отстаивала свою легитимность, такие элементы больше не были нужны. По этой причине они просто ликвидировались, проводились «чистки. Тогда воровской мир и понял, что заигрывать с политикой намного опаснее, чем воровать. И воры решили остаться при прежних интересах.
Кодекс воровских понятий начал формироваться в конце 20-х — начале 30-х годов. Этому способствовало несколько факторов.
Во-первых, падение мировых цен на зерно привело к тому, что вторым экспортным сырьем стал лес, который, в отличие от зерна, нужно не просто собирать, а валить, и валить не в самых тепличных условиях (одна из причин появления ГУЛАГа).
Во-вторых, коллективизация, которая стимулировала рост преступности. Эти факторы сложились, и страна столкнулась с явлением, про которое сегодня любят говорить поговоркой «пол страны сидело, пол страны охраняло». Огромное количество людей, оказавшихся за решеткой, долгие срока, «этапы длинные» — все это способствовало тому, что лагерь превратился в отдельную биосферу, организация общежития в которой требовало не только внешнего, но и внутреннего управления. Таким элементом внутренней власти и стали воры.
Короли зон
Показательно, что сама система воровского общества была с самого начала прямой калькой с системы организации партийной власти. «Делегатов» и «секретаря» выбирали голосованием на сходках, для неофитов нужны были две рекомендации от других воров. Важнейшим было соблюдение дисциплины, следование воровским законам: не заводить семью, не работать, не копить богатств (все сдавать в «общак»), не иметь квартиры (жить на «малине»).
Как пишет Варлам Шаламов в «Очерках уголовного мира»: «Вор – ворует, пьет, гуляет, развратничает, играет в карты, обманывает фраеров, не работает ни на воле, ни в заключении, кровавой расправой уничтожает ренегатов и участвует в «правилках», вырабатывающих важные вопросы подземной жизни».
Воры стали своеобразными «королями» целой лагерной страны. Несмотря на то, что им по закону было запрещено сотрудничать с администрацией, они контролировали все процессы, которые происходили в зоне. Для государственной системы такой порядок самоорганизации был даже удобен.
Читаем у того же Шаламова: «С ворами считается начальство. Блатари – хозяева жизни и смерти в лагере. Они всегда сыты, умеют «достать», когда все остальные – голодны. Вор не работает, пьянствует, даже в лагере, а крестьянский парень вынужден «пахать». Воры его и заставляют «пахать» – так они ловко приспособились».
Воры и война
Во время войны часть воров «перековалась» и пошла служить. Политзаключенных в штрафные батальоны и роты не брали, а вот представители криминала, осужденные за нетяжкие преступления могли попробовать «искупить кровью» и отправлялись в штрафные роты.
Впрочем, надо сказать, что большой сознательностью и патриотизмом воры не отличались, многие из них дезертировали и средства к существованию находили при помощи грабежа, воровства и спекуляций.
В 1942 году, в самый разгар войны, на Тишинском рынке в Москве была даже проведена массированная облава на воров. Страна, которая отражала фашистскую угрозу, вынуждена была бороться и с внутренним врагом в лице воров.
Большой резонанс вызвало задержание в 1952 году банды Павленко. В 1941 году Павленко дезертировал, при помощи друзей «сколотил» сообщество, которое, прикрываясь проведением военно-строительных работ занималась мародерством, грабежами, расстрелами. Костяк организации составляли уголовники, которых Павленко одел в военную форму и справил им по липовым наградным листам звания и медали. Себя Павленко сделал «полковником», во время задержания у него были найдены генеральские погоны.
Сучьи войны
После войны многие из блатных, воевавших на фронте, вернулись в лагеря. Зона их не приняла, воры-старозаконники считали всех тех, что сотрудничал с государством, изменниками, «ссучившимися». Что говорить, если по воровскому закону даже ударивший по просьбе «начальника» в рельс считался «подсученным».
Вернувшиеся с фронта блатари были готовы к тому, что их не примут. В 1948 году на пересылке в Ванинский порт был объявлен «новый закон». Началась настоящая война, кровавая и длительная, ножи и оружие собиралось по всей Колыме.
Воровской мир любит театральность. Для перехода в новый воровской закон был изобретен обряд — целование ножа. Поцеловавший нож терял всякие права в воровском мире и навсегда становился «сукой». Отказников убивали, но не просто, а перед смертью ещё и «трюмили» — избивали и давили металлическими дверями.
В ходе «сучьих войн» было сформировано также и третье воровское сообщество — «беспредельщины». Они с равной ненавистью относились и к старым ворам, и к «сукам».
Сучьи войны существенно проредили воровское сообщество, раскололи его. Инициировалась агрессия как изнутри, так и снаружи. Стравливая воров, власти вполне успешно решали свои задачи.
Белый лебедь
Решительной инициативой власти по расколу и уничтожению воров-законников было создание отдельной тюрьмы для блатарей — «Белый лебедь». Она была построена ещё в 1938 году, но до 1955 года здесь содержались не только уголовники, но и «политические». В 55-м же «политических» перевели в колонию, расположенную в Мордовии, и «Белый лебедь» стал настоящей «банкой с пауками».
Ворам, как мы уже знаем, запрещается работать, но кто будет работать в колонии, если кроме воров там никого нет? Внутри колонии постоянно шли бунты, восстания, которые жестко подавлялись.
В 1980 году в «Белом лебеде» было создано ЕПКТ (единое помещение камерного типа), заслужившая себе недобрую славу среди воров всех мастей. В ЕПКТ отправляли рецидивистов со всей страны (около 4, 5 тысяч), здесь «раскороновали» 130 воров в законе.
Это была очень эффективная мера борьбы с «законниками». Анатолий Жогло, полковник милиции, ветеран ГУБОПа МВД дал следующий комментарий этой методике исправления воров: «В практике советской лагерной системы воровские войны были одним из самых существенных способов искоренения этой касты. Иногда такие противостояния провоцировали сами воры, иногда для этого создавались особые условия по инициативе руководства страны».
источник
В 1980-х годах Нью-Йорк представлял собой адский ад. Там совершалось более 1 500 тяжких преступлений КАЖДЫЙ ДЕНЬ.
6-7 убийств в сутки. Ночью по улицам ходить было опасно, а в метро рискованно ездить даже днем. Грабители и попрошайки в подземке были обычным делом. Грязные и сырые платформы едва освещались. В вагонах было холодно, под ногами валялся мусор, стены и потолок сплошь покрыты граффити.
Вот что рассказывали о нью-йоркской подземке:
«Выстояв бесконечную очередь за жетоном, я попытался опустить его в турникет, но обнаружил, что монетоприемник испорчен. Рядом стоял какой-то бродяга: поломав турникет, теперь он требовал, чтобы пассажиры отдавали жетоны лично ему. Один из его дружков наклонился к монетоприемнику и вытаскивал зубами застрявшие жетоны, покрывая все слюнями. Пассажиры были слишком напуганы, чтобы пререкаться с этими ребятами: «На, бери этот чертов жетон, какая мне разница!» Большинство людей миновали турникеты бесплатно. Это была транспортная версия дантова ада».
Город был в тисках самой свирепой эпидемии преступности в своей истории.
Но потом случилось необъяснимое. Достигнув пика к 1990-му году, преступность резко пошла на спад. За ближайшие годы количество убийств снизилось на 2/3, а число тяжких преступлений – наполовину. К концу десятилетия в метро совершалось уже на 75 % меньше преступлений, чем в начале. По какой-то причине десятки тысяч психов и гопников перестали нарушать закон.
Что произошло? Кто нажал волшебный стоп-кран и что это за кран?
Его название – «Теория разбитых окон». Канадский социолог Малкольм Гладуэлл в книге «Переломный момент» рассказывает:
«Разбитые окна» — это детище криминалистов Уилсона и Келлинга. Они утверждали, что преступность — это неизбежный результат отсутствия порядка. Если окно разбито и не застеклено, то проходящие мимо решают, что всем наплевать и никто ни за что не отвечает. Вскоре будут разбиты и другие окна, и чувство безнаказанности распространится на всю улицу, посылая сигнал всей округе. Сигнал, призывающий к более серьезным преступлениям».
Гладуэлл занимается социальными эпидемиями. Он считает, что человек нарушает закон не только (и даже не столько) из-за плохой наследственности или неправильного воспитания. Огромное значение на него оказывает то, что он видит вокруг. Контекст.
Нидерландские социологи подтверждают эту мысль. Они провели серию любопытных экспериментов. Например, такой. С велосипедной стоянки возле магазина убрали урны и на рули велосипедов повесили рекламные листовки. Стали наблюдать – сколько народа бросит флаеры на асфальт, а сколько постесняется. Стена магазина, возле которого припаркованы велосипеды, была идеально чистой.
Листовки бросили на землю 33% велосипедистов.
Затем эксперимент повторили, предварительно размалевав стену бессодержательными рисунками.
Намусорили уже 69 % велосипедистов.
Но вернемся в Нью-Йорк в эпоху дикой преступности. В середине 1980-х в нью-йоркском метрополитене поменялось руководство. Новый директор Дэвид Ганн начал работу с… борьбы против граффити. Нельзя сказать, что вся городская общественность обрадовалась идее. «Парень, займись серьезными вопросами – техническими проблемами, пожарной безопасностью, преступностью… Не трать наши деньги на ерунду!» Но Ганн был настойчив:
«Граффити — это символ краха системы. Если начинать процесс перестройки организации, то первой должна стать победа над граффити. Не выиграв этой битвы, никакие реформы не состоятся. Мы готовы внедрить новые поезда стоимостью в 10 млн. долларов каждый, но если мы не защитим их от вандализма – известно, что получится. Они продержатся один день, а потом их изуродуют».
И Ганн дал команду ощищать вагоны. Маршрут за маршрутом. Состав за составом. Каждый чертов вагон, каждый божий день. «Для нас это было как религиозное действо», — рассказывал он позже.
В конце маршрутов установили моечные пункты. Если вагон приходил с граффити на стенах, рисунки смывались во время разворота, в противном случае вагон вообще выводили из эксплуатации. Грязные вагоны, с которых еще не смыли граффити, ни в коем случае не смешивались с чистыми. Ганн доносил до вандалов четкое послание.
«У нас было депо в Гарлеме, где вагоны стояли ночью, – рассказывал он. – В первую же ночь явились тинейджеры и заляпали стены вагонов белой краской. На следующую ночь, когда краска высохла, они пришли и обвели контуры, а через сутки все это раскрашивали. То есть они трудились 3 ночи. Мы ждали, когда они закончат свою «работу». Потом мы взяли валики и все закрасили. Парни расстроились до слез, но все было закрашено снизу доверху. Это был наш мэссидж для них: «Хотите потратить 3 ночи на то, чтобы обезобразить поезд? Давайте. Но этого никто не увидит»…
В 1990-м году на должность начальника транспортной полиции был нанят Уильям Браттон. Вместо того, чтобы заняться серьезным делом – тяжкими преступлениями, он вплотную взялся за… безбилетников. Почему?
Новый начальник полиции верил – как и проблема граффити, огромное число «зайцев» могло быть сигналом, показателем отсутствия порядка. И это поощряло совершение более тяжких преступлений. В то время 170 тысяч пассажиров пробирались в метро бесплатно. Подростки просто перепрыгивали через турникеты или прорывались силой. И если 2 или 3 человека обманывали систему, окружающие (которые в иных обстоятельствах не стали бы нарушать закон) присоединялись к ним. Они решали, что если кто-то не платит, они тоже не будут. Проблема росла как снежный ком.
Что сделал Браттон? Он выставил возле турникетов по 10 переодетых полицейских. Они выхватывали «зайцев» по одному, надевали на них наручники и выстраивали в цепочку на платформе. Там безбилетники стояли, пока не завершалась «большая ловля». После этого их провожали в полицейский автобус, где обыскивали, снимали отпечатки пальцев и пробивали по базе данных. У многих при себе оказывалось оружие. У других обнаружились проблемы с законом.
«Для копов это стало настоящим Эльдорадо, – рассказывал Браттон. – Каждое задержание было похоже на пакет с поп-корном, в котором лежит сюрприз. Что за игрушка мне сейчас попадется? Пистолет? Нож? Есть разрешение? Ого, да за тобой убийство!.. Довольно быстро плохие парни поумнели, стали оставлять оружие дома и оплачивать проезд».
В 1994 году мэром Нью-Йорка избран Рудольф Джулиани. Он забрал Браттона из транспортного управления и назначил шефом полиции города. Кстати, в Википедии написано, что именно Джулиани впервые применил Теорию разбитых окон. Теперь мы знаем, что это не так. Тем не менее, заслуга мэра несомненна – он дал команду развить стратегию в масштабах всего Нью-Йорка.
Полиция заняла принципиально жесткую позицию по отношению к мелким правонарушителям. Арестовывала каждого, кто пьянствовал и буянил в общественных местах. Кто кидал пустые бутылки. Разрисовывал стены. Прыгал через турникеты, клянчил деньги у водителей за протирку стекол. Если кто-то мочился на улице, он отправлялся прямиком в тюрьму.
Уровень городской преступности стал резко падать – так же быстро, как в подземке. Начальник полиции Браттон и мэр Джулиани объясняют: «Мелкие и незначительные, на первый взгляд, проступки служили сигналом для осуществления тяжких преступлений».
Цепная реакция была остановлена. Насквозь криминальный Нью-Йорк к концу 1990-х годов стал самым безопасным мегаполисом Америки.
Волшебный стоп-кран сработал
На мой взгляд, Теория разбитых окон довольно многогранна. Можно применить ее к разным областям жизни: общению, воспитанию детей, работе… В следующем посте я покажу, какое отношение она имеет к «гармонии с собой и миром» – нашему мироощущению и способу жить.
источник