Отечественная война 1812 года
Малоизвестный факт – под началом Наполеона в 1812 году служило порядка 8 тысяч выходцев из Российской империи. Из них даже был создан отдельный Русский легион, который вместе с основной армией участвовал в захвате Москвы.
Кто эти люди?
Русский легион в армии Наполеона состоял из двух категорий. Первые – это военнопленные, которые так и остались на территории Европы еще со времен войн в 1798-1807 годов. А вторая – беглые крепостные крестьяне, отправившиеся «за бугор» в поисках лучшей доли.
Интересно то, что ни первых, ни вторых никто насильно не заставлял вставать под ружье и идти воевать против бывших сограждан.
Более того, почти все они (за исключением части крепостных, которым действительно даже там жилось не сладко) жили в городах Франции и Германии, занимались своим делом и никаким репрессиям не подвергались. Сами европейцы относились к ним хорошо. Казалось бы, зачем русским вставать под знамена Наполеона и идти войной против своей Родины? Ведь делали они это исключительно в добровольном порядке.
А ларчик, как говорится, просто открывался. Что бывшие военнопленные, что бывшие крепостные просто вкусили свободной (если сравнивать с Российской империей) жизни. И потому поход французского императора на Россию восприняли… с воодушевлением. Ведь они перестали быть рабами, благодаря европейской системе ценностей. И в голове «щелкнуло» — захотелось освободить весь народ от крепостного рабства. А Наполеон, как раз и выступал в роли эдакого правителя-освободителя.
Страх перед «Робеспьером на коне»
Когда только Наполеон начал превращать в жизнь свой план о создании величайшей империи, русское дворянство отнеслось к этому довольно спокойно. Но когда он нацелил свою шпагу на Российскую империю, было уже не до шуток. Наполеона боялись. Причем не как грозного и сурового императора или как непобедимого военачальника. Нет, он пугал тем, что нес захваченным народам свободу, который не церемонился с представителями предыдущего режима. Поэтому в дворянских кругах француза называли либо «Робеспьер на коне», либо «Начальник гильотины». Александр Тургенев писал по этому поводу еще до начала боевых действий: «Бонапарте придет в Россию. Я воображаю санкюлотов, скачущих и бегающих по длинным улицам московским» (санклюты – это революционно настроенные граждане, представители «третьего сословия» во время Великой французской революции).
Боялся возможной революции в стране и император. Ведь мощь французской армии была известна, а потому исход противостояния мог решиться в чью-либо пользу из-за малейшей «мелочи». Такой «мелочью» могли стать освобожденные Наполеоном крестьяне, которые, получив свободу, наверняка бы встали под его знамена. Понятно, что решить эту проблему Александр I мог лишь двумя способами. Первый – нанести Наполеону поражение вне территории Российской империи, чтобы французы с их идеями «свободы» даже шагу не успели ступить по русской земле. А второй – это решиться на отмену крепостного права самому. А после гадать, что произойдет в стране с разорившимися дворянами. Но все эти варианты были слишком фантастическими.
Настроения императора передалось и его военачальникам. Так, генерал Николай Раевский писал в своем дневнике, спустя несколько дней с начала войны:
«Я боюсь прокламаций, боюсь, чтобы не дал Наполеон вольности народу, боюсь в нашем крае беспокойства».
Еще до войны среди крепостных стали ходить различные слухи, которые будоражили умы простолюдин. Так, одни говорили, что с запада идет император, который даст волю всем. Подливали масло в огонь и старообрядцы, уверяющие, что Наполеон – это «царь Развей», чье предсказали еще сто лет назад.
А в апреле 1812 года на стенах нескольких московских домов стали появляться идентичные надписи. Кто-то краской выводил всего одного слово – «Вольность!». За дело взялась полиция и скоро отыскала виновных. Ими оказались два дворовых мужика, знавших грамоту, Петр Иванов и Афанасий Медведев. На допросе они хором заявили, что им скоро Москва окажется в руках французов, простой люд получит свободу, а помещиков «посадят на жалование».
И перед самой войной волнения среди крепостных становились лишь сильнее. Поэтому некоторые решили не дожидаться триумфального прихода Наполеона. Они сами сбегали от своих дворян, прибивались к различным бандитским шайкам и с их помощью оказывались в Европе. А уж там, поступали на службу Русского легиона.
Наполеон не осмелился
Учитывая настроения крестьян, а также их отношение к французскому императору, Наполеону и оставалось-то, чтобы лишь «чиркнуть спичкой». Пламя разгорелось бы само. И тогда, кто знает, как сложилась история Российской империи. Но этого не произошло.
Интересно то, что Наполеон сам прекрасно понимал все могущество своего положения. Его Русский легион и так постоянно пополнялся новыми людьми, а тут он мог вместо одного легиона обзавестись целым русским войском. Уже будучи на острове Святой Елены, в 1817 году Наполеон признался своему врачу О’Меару: «Я провозгласил бы свободу всех крепостных в России и уничтожил бы привилегии дворянства. Это создало бы мне массу приверженцев».
Многие историки склоняются к тому, что как раз не отменять крепостное право французский император решил из-за… Русского легиона. Дело в том, что против Наполеона воевало русское дворянство, которое он считал просвещенным и цивилизованным, знавшим его родной язык. А беглые крепостные напоминали ему дикарей-бедуинов, которые противостояли французам в Африке.
Наполеон понимал, что между русским дворянином и крепостным крестьянином огромная культурная пропасть. Что последние не готовы к свободе. Простой народ элементарно не будет знать, что с ней делать.
Все тому же О’Меару Наполеон заявил следующее: «Я мог бы вооружить наибольшую часть населения России против нее же самой, провозгласив свободу рабов. Но, когда я узнал грубость нравов русского народа, я отказался от этой меры, которая предала бы смерти, разграблению и самым страшным мукам много семейств»
Впоследствии, крестьяне, вступившие в Русский легион, стали массово дезертировать. Они поняли, что никакой обещанной отмены крепостного права не будет, а французы – это не освободители, а обычные завоеватели, которые хотят лишь разорить их родную землю. Поэтому они прибивались к многочисленным партизанским отрядам и всей душой желали смерти французскому императору-обманщику.
История сохранила не так уж много имен простых солдат русской армии времен Петра I, Елизаветы Петровны, Екатерины Великой, Александра I… Герои, на своих плечах вынесшие тяготы сражений, чаще всего оставались безвестными для потомков, в отличие от своих генералов. Тем ценнее имена тех рядовых бойцов, память о которых сохранилась.
Подвиг русского гренадера Леонтия Коренного, совершенный в 1813 году во время «Битвы народов» под Лейпцигом, в XIX веке был легендой в русской армии. В лейб-гвардии Финляндском полку, где служил Коренной, многие годы была популярной песня о нем:
Мы помним дядю Коренного,
Он в нашей памяти живет,
Бывало, на врага какого
В штыки с ребятами пойдет.
Тогда булат зашевелится,
Бой рукопашный закипит.
Ручьем кровь вражья заструится,
А Коренной вперед валит;
И вражьи все дивились войски,
Как в Госсе русский рядовой
Спасал начальников геройски.
Спас всех — и сдался головой.
Сам Бонапарт его прославил,
Приказ по армии послал,
В пример всем русского поставил,
Чтоб Коренного всякий знал…
К моменту славного подвига за плечами Леонтия Коренного были долгие годы военной службы. Сослуживцы по Финляндскому полку уважительно именовали его дядькой.
«Егорий» за Бородино
Русская армия вплоть до второй половины XIX века формировалась за счет рекрутского набора. Из крестьянских семей путем жребия отбирались молодые парни, которым предстояло отправиться на военную службу. В родные деревни возвращались немногие — те, кого не настигали вражеские пули и не губили болезни, обосновывались после службы на новых местах, так или иначе оставаясь связанными с армией. Это неудивительно, ведь до выхода в отставку солдатам предстояло прослужить 25 лет — целую жизнь, за время которой казарменный быт становился ближе и роднее, чем далекая деревня.
Солдаты имели право заводить семью, но только с разрешения полкового командования. «Добро» получали умудренные опытом ветераны, чей срок службы близился к концу. Таковым был и Леонтий Коренной, женившийся на девушке Прасковье, которая была почти на двадцать лет моложе его. Подобный брак не был чем-то удивительным — умудренные опытом 40-летние солдаты в ту пору считались завидными женихами.
Начинал службу Леонтий Коренной в Кронштадтском гарнизонном батальоне, затем служил в Императорском батальоне милиции, который в 1808 году был переименован в лейб-гвардии Финляндский полк.
К моменту начала Отечественной войны служил Леонтий Коренной в 3-й гренадерской роте. В гренадерских ротах были собраны лучшие, самые опытные и заслуженные солдаты.
В Бородинском сражении гренадеры лейб-гвардии Финляндского полка показали себя с лучшей стороны, за что два из них были удостоены учрежденного в 1807 году для нижних чинов знака отличия Военного ордена, впоследствии более известного как «Егорий» или Георгиевский крест.
Одним из двух особо отличившихся гренадеров и был Леонтий Коренной, отмеченный наградой за номером 16970.
Дядька Коренной обладал высоким ростом, большой физической силой и обладал большим авторитетом у своих товарищей. Во время Бородинского сражения он сумел сплотить вокруг себя солдат, когда практически все офицеры выбыли из строя, благодаря чему Финляндский полк, ощетинившийся штыками, смог выдержать атаку тяжелой французской кавалерии.
«Битва народов»
Но главный бой его жизни случился не при Бородине, а в октябре 1813 года, во время «Битвы народов» под Лейпцигом.
Император Наполеон, в течение нескольких месяцев после катастрофы, постигшей его армию в России, сумел создать новую, пусть и уступавшую прежней в опыте. В октябре 1813 года французская армия сошлась в сражении с коалицией союзников, в которую входила и Россия.
Грандиозная битва, в которой с обеих сторон принимало участие около полумиллиона человек, растянулась на несколько дней. Ее исход во многом определял будущее Европы.
Сражение было ожесточенным и кровопролитным. Лейб-гвардии Финляндский полк, изначально находившийся в резерве, получил приказ атаковать селение Госсу, имевшее ключевое значение для исхода битвы. В ожесточенной схватке русским частям удалось завладеть северной частью Госсы, но в южной закрепились французы. Против Финляндского полка дралась элита армии Наполеона — Старая гвардия.
3-й батальон Финляндского полка, которым командовал полковник Александр Жервэ, обошел деревню, зайдя в тыл к французам. Перебравшись через высокую каменную ограду, окружавшую селение, русские солдаты атаковали противника, начав теснить его.
Французы, обнаружив русских у себя в тылу, подтянули все имеющиеся резервы и яростно контратаковали батальон Жервэ. Завязался ожесточенный рукопашный бой, в котором численное превосходство было на стороне французов. Русский батальон, отрезанный от основных сил, оказался приперт к стене в прямом и переносном смысле. В строю оставалось все меньше бойцов. Части солдат батальона удалось отойти, но множество раненых были не в состоянии преодолеть стену. Был ранен и командир батальона полковник Жервэ.
Битва под Лейпцигом, А. Н. Зауервейд. Фото: Public Domain
«Не сдаваться, ребята!»
Вскоре в строю не осталось ни одного офицера, и в этот момент командование на себя взял дядька Коренной. «Не сдаваться, ребята», — зычный крик гренадера заставил воспрять павших духом.
Пятачок у стены, который удерживали русские, становился все меньше. И тут Леонтий Коренной подхватил на плечи раненного полковника Жервэ и буквально перебросил его через стену. Затем таким же образом он эвакуировал еще нескольких офицеров, которых по ту сторону стены принимали те, кому удалось перебраться туда раньше. Таким образом, продолжая бой, солдаты сумели спасти раненых.
Но силы были слишком неравны, и, наконец, у стены остался один Леонтий Коренной. Французы предложили ему сдаться, но в ответ услышали лишь отборную русскую брань.
Гренадер истекал кровью из многочисленных ран, у него сломался штык, но Коренной ухватил ружье за ствол и яростно отмахивался от французов прикладом.
Он был похож на разъяренного медведя, разбрасывающего собак, окруживших его берлогу. Наконец, под ударами вражеских штыков Леонтий Коренной, потеряв сознание, рухнул на землю.
Солдаты французской императорской гвардии были воинами умелыми и храбрыми, и уважали врагов, проявивших мужество. Добивать русского упрямца, отправившего в мир иной и искалечившего немало французов, не стали. Его уложили на носилки и доставили на перевязочный пункт, где врачи насчитали на теле русского солдата 18 штыковых ран. Французские медики отметили удивительную крепость организма Леонтия Коренного — ни одна из ран не оказалась для него смертельной. Сам русский гренадер говорил потом, что причиной тому было и уважение французов — они не наносили сражавшемуся в одиночестве солдату глубокие раны, стремясь сохранить ему жизнь. Все-таки понятия о чести на войне в начале XIX века сильно отличались от тех, которые станут царить столетием позже!
Атака лейб-казаков под Лейпцигом 4 октября 1813 года. Карл Рехлин Фото: Public Domain
Приказ Наполеона и медаль Александра I
О беспримерном героизме русского солдата доложили самому Наполеону. Император, выслушав доклад , приказал в приказе своей армии поставить в пример солдатам мужество и стойкость русского гренадера лейб-гвардии Финляндского полка.
Французские медики получили приказ сделать все для скорейшего восстановления здоровья русского героя. Когда Леонтий встал на ноги, французы, несмотря на то, что он пребывал в статусе пленного, разрешили ему вернуться к своим.
В Финляндском полку в это время спасенные Коренным офицеры и солдаты оплакивали гибель героя. Но через несколько дней дядька Коренной предстал перед ними, в бинтах, но готовый, если надо, снова ринуться в бой.
За проявленное мужество гренадер Леонтий Коренной был произведен в подпрапорщики и назначен знаменосцем Лейб-гвардии Финляндского полка, а также удостоен императором Александром I именной серебряной медали с надписью «За любовь к Отечеству».
Памятник Битве народов по Лейпцигом. Фото: Commons.wikimedia.org
«Мы помним дядю Коренного»
После битвы под Лейпцигом Леонтий Коренной был отправлен домой залечивать раны. Уже после окончания наполеоновских войн спасенный им командир батальона Александр Жервэ выхлопотал для него достойную пенсию.
И до последних своих дней Александр Карлович Жервэ, дослужившийся до звания генерал-лейтенанта и должности коменданта Тобольска, при посещении храма неизменно поминал раба божьего Леонтия, спасшего его в кровавой «Битве народов».
Как и где окончил свои земные дни дядька Коренной, доподлинно неизвестно, но слава о его подвиге в русской армии жила еще многие годы, и не только в песнях родного Финляндского полка.
В 1846 году живописец-баталист Полидор Бабаев, в прошлом подпоручик артиллерист, написал картину «Подвиг гренадера лейб-гвардии Финляндского полка Леонтия Коренного в битве под Лейпцигом в 1813 году», ныне хранящуюся в Государственном Русском музее.
Позже подвиг Леонтия Коренного был запечатлен в виде позолоченного украшения на револьверах, которые вручались офицерам, отличившимся при обороне Севастополя в годы Крымской войны.
источник