потрясает
М.Булгаков, хоть относительно и не реликт,но оброс толстенным
слоем ракушек-легенд. Один другого занятней.
Прожив вполне нормальную, своему времени, социальному слою,
профессии , жизнь и сделав достаточно не мало за свою не очень
долгую жизнь.Писатель конечно же занял свою особую и отдельную
струю в многоводном и бурном литературном потоке отечества.
Как и у большинства творческих интеллигентов ,многие его трудности
носили сугубо личностные, индивидуалистические причины и характер.
Поэтому любимое занятие критиков и окололитературных обывателей,
валить всё на власть, строй и того, кто олицетворял всё это,ныне уже
не проходит.Да, конфликт «Художник и Власть» вечен , но и что с того.
Не каждому литератору вождь звонит на квартиру, интересуясь жизнен
ными и творческими планами. Оказывает помощь на деле. Не каждый
литератор сочиняет приторно-комплиментарные пьесы о вожде. И пишет
пасквили -романы на основоположников лучшей мировой театральной
школы,с которыми работает под одной крышей.Всё это было с Михаилом
Булгаковым и никто его и пальцем не тронул.Умер в собственной пастели.
Но я заостряюсь на его «Мастере и Маргарите».Все коллизии,размазанные
по многочисленным страницам о его трудном создании противоречат часте
нько друг-другу…Все псевдо-криптографические исследования текста,столь
нарочито-многозначительно пусты,что утомляют однообразием.
Я, как нормальный опытный читатель, рефлексирую на то,что мне предложено
для прочтения.И нахожу там массу достоинств и недостатков.Что не мешает оце
нивать роман, как крупное,сложное,неоднородное,многослойное художественно-
литературное произведение.Выделяю в нём 4 основных линии.1.Дьяволиада.2.Бытовая
сатира.3.Линия любви. 4. Роман в романе: Иешуа-Пилат.
Наиболее неудачным представляется бытописательство в ильфо-петровской манере с
его рыбой второй свежести,фразой столь любимой образованщиной.
Не совсем ясно выписана линия любви. Но нежность и сокровенность это вполне
микшируют.
Дьяволиада интересна и образна со значительными погружениями в источники.
По силе своей выразительности отдельные строки потрясают.
Что касается Пилата и Христа,то доводилось знакомиться с версиями,что это был,
или должен был быть совершенно отдельный роман. Но волею обстоятельств, не
известных доподлинно, он оказался вставкой в «Мастера и Маргариту».
Мне он импонирует более всего, и глубочайшей филсофичностью, и совершенно
особенным стилем.
Последние несколько лет, если открываю роман,то перечитываю только эти страницы.. .
